Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет) - Страница 29

— А раньше? Раньше ничего не может случиться? Вы слышали о письмах, полученных Скотланд-Ярдом? Некто настойчиво извещает, что намерен убить генерала.

— Если бы в жизни все угрозы осуществлялись, в мире осталось бы немного людей. Враги есть у каждого.

— Безусловно. Вот и расскажите мне о врагах генерала. В конечном счете я приехал сюда именно по этой причине.

— Я не сомневаюсь, что генерал Сомервилль подробно расскажет вам обо всем, — лицо Чанды сохраняло полнейшую невозмутимость. — К сожалению, я не уполномочен им вести разговоры на эту тему. Могу лишь уверить вас, мистер Алекс, что, по моему мнению, в течение ближайших часов генералу ничто не грозит, и ночь у нас пройдет спокойно.

— А завтра?

— Там, откуда я родом, никто с легкостью не произносит это слово! Завтра может быть таким же отдаленным, как вечность. Или таким же близким.

Он снова улыбнулся.

— Одного я не понимаю. — Джо передернул плечами, — почему генерал, а вслед за ним и вы, с таким легкомыслием и спокойствием отказываетесь от помощи полиции? Если генералу претит мысль о ее вмешательстве, то почему вы так неразумно отказываетесь от моей скромной помощи? Для чего же генерал писал мне, обратившись с просьбой о помощи?

— Если бы это зависело от меня, — вежливо отвечал Чанда, — генерал не написал бы вам. Но он не послушал меня. Впрочем, тут-то все понятно. Кто я такой, чтобы меня слушались?

Джо пристально смотрел на него.

— Вы часто бываете в Лондоне? — медленно спросил он. — Мне было бы очень приятно, если бы однажды вы навестили меня. Я почти ничего не знаю о Бирме. А все, кто там был, уверяют, что Бирма — удивительно красивая страна.

— В моих глазах она лучшая из стран мира, — серьезно ответил Чанда. — Но это понятно. Я не объективен. Для меня будет большой честью рассказать вам, мистер Алекс, о моей стране пусть даже самым несовершенным образом. Я часто бываю в Лондоне. У генерала много дел, но ему уже не по силам покидать Мандалай-хауз. Так сложилось, что за последние две недели я был в столице несколько раз. Поеду туда и на будущей неделе. У Грина проводится аукцион древностей из Индии. Некоторые позиции в каталоге заинтересовали генерала.

— А кто, кроме вас, в последнее время был в Лондоне? Я имею в виду и обитателей дома, и гостей.

— Насколько мне известно, кроме господина Коули, который два-три раза ездил туда, чтобы сделать необходимые покупки, никто не покидал Мандалай-хауз. Сейчас такое чудесное время года, что ни у кого нет желания покидать Девон хоть на несколько часов, если не возникает необходимость. Надеюсь, что во время вашего пребывания здесь погода будет столь же отменной. Мисс Бекон очень любит воду и солнце, так что было бы поистине жаль, если бы ее краткий отдых был испорчен столь редкими у нас в эту пору дождями и туманами.

— Конечно. Но ничто их не предвещает, — Джо встал, закурил сигарету и огляделся в поисках пепельницы. — Вы очень мудрый человек, мистер Чанда. Очень рад знакомству с вами. Если вы придете к выводу, что хотите кое-что мне рассказать о чем-нибудь, что может меня заинтересовать, — он выпустил струю дыма и загасил сигарету, — то можно это сделать даже глубокой ночью.

— Благодарю вас, — Чанда серьезно кивнул головой. — Генерал Сомервилль не совсем верил в вашу… — секунду он подыскивал слово — особую одаренность. Я верю. Вы уже многое знаете, не так ли?

Кивком головы Алекс выразил согласие.

— Но не все. Честно говоря, я знаю очень мало. А мне очень не хотелось бы, чтобы с дедом Каролины произошло что-то плохое. Мисс Бекон — очень… очень близкий мне человек.

— В этом одна из причин моего желания познакомиться с вами. И в моем старом сердце она занимает большое место, хотя, конечно, это совсем иное чувство. Но я не уверен, уступает ли оно по силе другому.

Чанда повернул голову и встал. Вошла Каролина. Выражение ее лица было серьезным.

— Генерал Сомервилль ожидает тебя в кабинете… — обратился к ней Чанда. — Он просил, чтобы ты посетила его в обществе мистера Алекса. У него есть один документ, который он хотел бы тебе прочесть.

— Документ? — Каролина, которая явно собиралась поговорить с Джо, подняла брови. — Какой документ?

— Сейчас мы его услышим, — ответил Чанда. Он прошел вперед и распахнул дверь. Они миновали маленький салон. Задержавшись у следующих дверей, старый бирманец легко постучал, потом отворил дверь и отступил в сторону.

Кабинет генерала Сомервилля был обставлен просто и почти убого по сравнению с утонченной роскошью остальных помещений Мандалай-хауз. Три стены занимали книжные полки, возле четвертой стоял большой, несколько старомодный сейф и рядом с ним на единственном свободном кусочке стены висела огромная цветная карта Индокитая. В середине комнаты стоял большой стол. Генерал Сомервилль, сидевший в глубоком кресле и одетый в толстый шлафрок, среди этого окружения казался еще более хрупким и слабым.

— Входите, входите! — он указал им на кресла, стоящие по противоположной стороне большого стола. — Куда ты подевалась, Каролинка? Я давно послал Чанду за тобой, так давно, что в моем возрасте мог бы даже забыть, зачем это сделал. К счастью, не забыл! Ну, садитесь! — добавил он несколько раздраженно. Поднял бумагу, которую держал в руках, посмотрел сначала на Чанду, потом на Каролину, затем его взгляд перешел на Алекса. На его морщинистом лице медленно проступала улыбка.

Они ждали в молчании.

— Итак, — Сомервилль неожиданно сильно ударил скрюченным темным пальцем левой руки в бумагу, чуть не продырявив ее, — этот документ является итогом первого и, надеюсь, единственного компромисса в моей жизни. Разрушительным элементом оказался он! — палец генерала поднялся и на секунду задержался перед лицом Чанды. — Все было сотни раз продумано и решено. Зафиксировано юридически и принято моей душой… если я ее, хи-хи-хи, вообще имею, поскольку никогда не обнаружил ни малейшего ее следа ни в моей психике, ни в глубине организма. Но Чанда сделал свое, как капля воды, которая точит скалы. А ее реакция на мою смерть… — он указал на Каролину, — хотя вызванная, скорее, шоком, нежели жалостью…